Быстрое «размораживание» может вызвать наводнение / e-democracy.md

Быстрое «размораживание» может вызвать наводнение

Игорь Боцан / 15 апреля 2008

Встреча Воронин — Смирнов

11 апреля 2008 года после перерыва в шесть с половиной лет в Бендерах состоялась встреча Президента Владимира Воронина и приднестровского лидера Игоря Смирнова. Это стало сенсацией. Судя по поведению, Смирнову очень хотелось избежать этой встречи, так как приоритетным для него является признание Россией независимости Приднестровья. Российская Федерация, которая полностью контролирует режим Смирнова, неизменно настаивала на том, что урегулирование приднестровского конфликта возможно только за столом переговоров, с участием представителей Приднестровья на правах равной стороны. Поскольку в Республике Молдова началась подготовка к парламентским выборам, намеченным на март 2009 года, президенту Воронину пришлось отказаться от своего памятного заявления, сделанного в августе 2004 года, о том, что в процессе урегулирования конфликта он не будет больше встречаться с «марионетками», а только с «кукловодами». Прямым последствием встречи Воронина со Смирновым должно стать, по идее, возобновление переговорного процесса.

В случае дальнейшего отказа Воронина от встреч со Смирновым, последний спекулировал бы этим отказом на фоне недавнего выступления России в поддержку «территориальной целостности» Республики Молдова, сославшись на то, что «переговорный потенциал еще не исчерпан». Иными словами, дальнейшее блокирование переговоров подпитывало бы спекулятивные заявления приднестровского режима о необходимости признания Россией независимости региона с учетом «косовского прецедента». В этом смысле Смирнов искал различные предлоги избежать встречи с Ворониным, в частности, он отказался встретиться на территории, контролируемой конституционными органами. Зато Воронину пришлось унижаться перед тем, кого он называл в последние годы «бандитом», «преступником» и пр., и согласиться ехать в Бендер — город, контролируемый сепаратистскими силами. Этот факт более чем красноречиво говорит о том, кто больше был заинтересован в этой встрече.

Но и Смирнов нашел смысл для встречи с Ворониным, несмотря на то, что ранее всячески издевался и насмехался над предложениями Воронина, изложенными в марте в интервью московскому «Коммерсанту», о том, что надлежит предпринять для урегулирования конфликта. Именно в том интервью Воронин объявил, что для достижения прогресса в возобновлении переговорного процессе готов встретиться со Смирновым.

Смысл встречи с Ворониным Смирнов сформулировал жестко и предельно точно: обсудить признание независимости Приднестровья. Но на самом деле Смирнову пришлось подчиниться указаниям министра иностранных дел России Сергея Лаврова, который сказал «надо», и согласиться на телефонный разговор с Президентом Ворониным, а затем — и на встречу. Как заявил Смирном после телефонного разговора 7 апреля, он согласился встретиться с Ворониным для того, чтобы вручить ему «договор о дружбе и сотрудничестве» между Приднестровьем и Республикой Молдова, т.е. соглашение между двумя суверенными государствами.

Кроме того, стремясь акцентировать негативное отношение к Республике Молдова, приднестровская пропагандистская машина развернула неистовую кампанию вокруг встречи Воронина со Смирновым, подчеркивая по поводу и без повода, что Воронин не пользуется доверием в глазах тираспольской администрации. Общественности напомнили о деле бывшего министра обороны в марте 2005 года; об отказе Воронина подписать Меморандум Козака в 2003 году; об «экономической блокаде», введенной в 2006 году на фоне беспрецедентных фактах наркоторговли через территорию Республики Молдова; приводились и другие факты, доказывающие, что у Приднестровья нет никаких причин желать иметь что-то общее с Республикой Молдова, и что остается только одно: наладить отношения на базе «договора о дружбе и сотрудничестве».

После полуторачасовой встречи Воронин и Смирнов вышли к журналистам, которые ждали их комментариев о состоявшемся диалоге. Перекошенные лица обоих красноречивее любых слов говорили о том, что они чувствуют в эти минуты, и не оставляли никаких сомнений в том, что лишь обстоятельства вынудили их встретиться с глазу на глаз. Смирнов не упустил случая подчеркнуть, что Воронин — гость в Бендерах, поэтому ему предоставлена честь первым выступить перед журналистами. Также, Смирнов сообщил, что он вручил Воронину проект «договора о дружбе и сотрудничестве», которые стороны, по его словам, должны подписать и ратифицировать как суверенные и независимые государства. В конечном итоге, Смирнов подчеркнул, что ждет от конституционных властей Республики Молдова отношения на равных, а также устранения всех экономических и торговых барьеров, с которыми сталкивается Приднестровье. Несмотря на тон Смирнова и проставленные им акценты, Президент Воронин невозмутимо ушел от оценок провокационных предложений Смирнова и сосредоточился на проблемах, интересующих его в первую очередь — мерах по восстановлению доверия между двумя берегами Днестра, прямо вытекающих из его инициатив, озвученных в октябре прошлого года.

Уступки, на которые пошел Воронин в рамках встречи со Смирновым, сводятся пока к обещанию обратиться к ЕС и США о снятии визовых ограничений в отношении 17-ти представителей приднестровского руководства — разумеется, в ответ на готовность Тирасполя снять все ограничения на въезд в Приднестровье руководящих деятелей Республики Молдова. Зато президент Воронин заручился значительной поддержкой со стороны участников переговорного процесса в формате «5+2». Так, специальный представитель ЕС в Республике Молдова Кальман Мижей положительно оценил усилия Президента Воронина и его встречу со Смирновым. Одновременно со встречей Воронина и Смирнова проходила встреча послов США и Великобритании Майкла Кирби и Джона Мейера с приднестровским спикером Евгением Шевчуком, в ходе которой обсуждались возможности осуществления инфраструктурных проектов, фигурировавших в октябрьских инициативах Воронина. Более того, эти проекты входят в Национальную стратегию развития (НСР) на 2008–2011 гг. и в Программу недавно сформированного Правительства Гречаной.

Все, о чем шла речь выше, было преподнесено таким образом, чтобы сложилось впечатление, что встреча Воронина со Смирновым, пусть и неприятная для первого, все же была необходимой для возобновления широкомасштабного плана приднестровского урегулирования, контуры которого еще не определились окончательно.

Президент Воронин подтвердил позицию Молдовы к приднестровской проблеме

3 апреля 2008 года, за неделю до встречи со Смирновым, президент Воронин, выступая на саммите НАТО в Бухаресте, подтвердил позицию Республики Молдова в вопросе о приднестровском конфликте, суть которой состоит в следующем:

Республика Молдова прилагает усилия с целью привлечения внимания международного сообщества на неопределенную ситуацию, вызванную приднестровским конфликтом, который на протяжении более 16-ти лет является источником нестабильности и угрозы региональной безопасности. По этой причине страна остается расколотой политически и территориально, более полумиллиона молдавских граждан являются заложниками сепаратистского режима;
наличие приднестровского конфликта подрывает безопасность и несет в себе заряд нестабильности не только для Республики Молдова, но и для всего региона. Из-за приднестровского конфликта затягивается процесс модернизации Республики Молдова. Присутствие этого конфликта ощущается в подрыве Договора ОВСЕ, расширении НАТО, развертывании систем противоракетной обороны в Европе, в косовском прецеденте;
официальная позиция Молдовы в отношении приднестровского конфликта предусматривает: поиск жизнестойкого решения, основанного на демилитаризации и запрещении дислокации иностранных военных частей и объектов на национальной территории, в соответствии с общепризнанным нейтральным статусом Республики Молдова; предоставление справедливого статуса приднестровскому региону в составе суверенной, неделимой и территориально целостной Молдовы;
в процессе урегулирования приднестровского конфликта Республика Молдова сохраняет приверженность своим проевропейским устремлениям, принципу максимально активного участия всех сторон в целях признания своего конституционного нейтралитета и продвижения реинтеграции страны в соответствии с международным правом (по информации Молдпресс).

Вручая Воронину на встрече 11 апреля так называемый «договор о дружбе», Смирнов хотел подчеркнуть, что у него диаметрально противоположная точка зрения на предмет приднестровского урегулирования. На самом деле «договор о дружбе» Смирнова — это и ответ на «октябрьские инициативы» Воронина. Сразу же после встречи со Смирновым Воронин подчеркнул, что в процессе приднестровского урегулирования не может быть и речи о необоснованных уступках «сепаратистскому режиму» и что поиск решения приднестровского конфликта в формате «5+2» не предусматривает федерализацию Республики Молдова.

Отклики на встречу Воронин-Смирнов

Встречу Воронин-Смирнов кишиневские СМИ комментировали противоречиво. Как обычно, близкая к правящей партии пресса опубликовала восхваляющие отклики, особо подчеркивая мужество главы государства. С другой стороны, как в независимых СМИ, так и в симпатизирующей оппозиции масс-медиа, точки зрения свелись к следующему:

Президент Воронин не выдержал давления, он был вынужден встретиться со Смирновым, пойти на унижение и согласиться на заведомое поражение со стороны России и ее приднестровских «марионеток»;
согласившись на встречу со Смирновым, Президент Воронин подвергает Молдову угрозе «транснистризации»;
после встречи Воронин-Смирнов все вернется «на круги своя», к стерильным переговорам, т.е. к тому, что было десять или семь лет назад, когда Воронин пришел к власти и обещал быстрое урегулирование приднестровского конфликта;
Воронин, подыгрывая Путину в Приднестровье, превращает Молдову в анклав, размещенный под боком Украины с целью подорвать евроатлантический курс последней;
дипломаты и представители ЕС, США и ОБСЕ, положительно оценившие встречу Воронин-Смирнов, не смогли понять стратагемы и уловок российской дипломатии;
в поединке с Москвой и Тирасполем Воронин потерпел поражение «с разгромным счетом».

Вышеизложенные точки зрения вписываются в логику, согласно которой подход Президента Воронина к приднестровскому вопросу в корне неверный. Ряд оппозиционных формирований и местных экспертов полагают, что единственно верное решение для Республики Молдова — выступить «единым фронтом» с Грузией и Украиной в пользу про-натовского курса, а не настаивать на своем нейтралитете. Идея нейтралитета навязана Россией и отражает ее интересы. Предполагается, что уступка перед Россией в вопросе о нейтралитете лишь открывает «ящик Пандоры». В этом смысле Президент Воронин обвиняется в келейных переговорах и продвижении темных интересов.

Следует отметить тот факт, что вышеизложенные точки зрения не учитывают нового контекста, совершенно отличного от того, в котором происходила встреча Воронин-Смирнов:

признание независимости Косово крупнейшими западными державами дало России возможность поступить аналогичным образом в отношении сепаратистских анклавов на пространстве СНГ. Власти Республики Молдова опасались, что Россия поступит асимметрично. Однако Россия не стала «обезьянничать» и передразнивать Запад, несмотря на свои угрозы принять Косово за универсальный прецедент. Более того, после слушаний в Государственной Думе было распространено заявление, в котором нашло подтверждение признание территориальной целостности Республики Молдова. Есть глубокие причины для такого поведения России, причины, которые еще предстоит понять. При сложившихся обстоятельствах необходимо четко решить, какой вариант наиболее подходящий для Республики Молдова: вернуться к переговорам, пусть и ценой унизительной встречи Воронина со Смирновым, или пустить дело «на самотек»;
возобновление переговоров в 2008 году не равнозначно возвращению к статус кво до 2001 года, по той простой причине, что сейчас переговоры будут проводиться на фоне наличия контроля на приднестровском сегменте молдавско-украинской границы и Миссии EUBAM. Министру реинтеграции Василию Шове пришлось покинуть переговоры в феврале 2006 года для того, чтобы избежать объяснений по поводу введения контроля на границе 3 марта, однако в ответ Тирасполь вышел из переговорного процесса, блокирование которого длится два с лишним года. Урегулирование конфликта вне переговорного процесса категорически исключается Россией, которая полностью контролирует приднестровский регион. Следовательно, возобновление переговоров после встречи Воронин-Смирнов означает возвращение к тому же пункту, но в контексте значительно более благоприятном для Республики Молдова;
переговоры, если они начнутся после встречи Воронин-Смирнов, будут проходить в контексте активных усилий Украины по интеграции в евроатлантические структуры. На саммите НАТО в Бухаресте Украине было обещано, что через полгода на министерском саммите она получит План действий по членству НАТО. Более того, на 5-й Ассамблее Всемирного движения за демократию (World Movement for Democracy), состоявшейся в Киеве 6–9 апреля 2008 года, Президент Виктор Ющенко сообщил, что Президент Франции обещал рассмотреть возможности предложить Украине к осени этого года соглашение об ассоциировании с ЕС, призванное сбалансировать эффект от переноса Плана действий по присоединению к НАТО.

Приднестровье — «чемодан без ручки» России?

И в Тирасполе сепаратистские элиты выразили недовольство действиями России. Но, будучи полностью зависимыми от благосклонности Москвы, им пришлось подчиниться новой конъюнктуре. Деморализация приднестровских элит объясняется тем, что за последние три года их всячески поощряли на проведение пропагандистских кампаний в режиме нон-стоп с целью убедить граждан в том, что Россия применит «универсальность Косовского прецедента» для признания независимости Приднестровья, а сейчас им приходится искать компромисс с Республикой Молдова.

Слушания в марте и Заявление Государственной Думы РФ о ситуации в непризнанных республиках — Абхазии, Южной Осетии и Приднестровье — показали, что угрозы России применять прецедент Косово как универсальный — самый банальный блеф. В этой связи приднестровские депутаты посчитали своим долгом указать России на отсутствие политической воли выполнять свои обещания и обвинить ее в страданиях приднестровцев, которые вынуждены жить в крайне плохих материальных условиях, переносить лишения и невзгоды во имя своей про-российской ориентации, которая в конечном итоге оказалась стерильной.

Подобного рода суждения впервые вызвали политический скандал в Тирасполе между членами «старой гвардии» сепаратистов, которая взялась искать виновных в пересмотре Москвой своего отношения к сепаратистскому анклаву. Верховный совет даже обвинил министра иностранных дел Валерия Лицкая в «профессиональной непригодности». Защищаясь, Лицкаю пришлось напомнить всем неизменную позицию России, которая состоит в том, что приднестровский конфликт следует решать на принципах территориальной целостности Республики Молдова и предоставления гарантированного статуса Приднестровью. Он отметил также, что в настоящий момент между Республикой Молдова и Приднестровьем существуют, по сути, конфедеративные отношения, и дал понять, что оптимальным был бы федеративный вариант. Примечательно, что предложенное Лицкаем решение является серединным между теми, за которые публично выступают Воронин и Смирнов.

Тем не менее, поведение России глубоко обоснованно. Некоторые российские эксперты попытались аргументировать, почему России пришлось поступить вопреки собственным угрозам считать «дело Косово» универсальным прецедентом:

после вывода российских войск из Приштины в 2003 году Россия лишилась последнего реального рычага влияния на ситуацию. В попытках противостоять США и ведущим западным державам России не оставалось ничего, кроме призывов «соблюдать право». После провозглашения независимости Косово и ее признания со стороны ряда государств Россия стала перед дилеммой: предпринять «зеркальные» меры, сославшись на «универсальность Косовского прецедента», или выступить в роли «последовательного защитника международного права». А если честно, то никакой дилеммы на этот счет и не было;
Россия была вынуждена выбрать «защиту норм международного права» и отказавшись удовлетворить ожидания сепаратистских анклавов на пространстве СНГ, признав их независимость, несмотря на то, что, начиная с 2005 года, постоянно подпитывала эти ожидания. Объяснение состоит в том, что так или иначе проблема Косово в частности и Сербии в целом станет в ближайшее время «внутренней проблемой» Евросоюза, который использует в качестве приманки обещания принять их в свою семью. Их отдельное реформирование и модернизацию можно осуществить быстрее, чем в условиях сохранения их вместе с неопределенным статусом;
если в сложившейся ситуации Россия в качестве ответной меры на «косовский вариант» признает сепаратистские анклавы на пространстве СНГ, это окончательно подорвет Содружество, которое и без того представляет собой полумертвую структуру. СНГ лишено той привлекательности, которой обладает ЕС. Неминуемые проблемы, которыми чревато признание сепаратистских анклавов на пространстве СНГ, испортят отношения России не только со странами ГУАМ, но и с Казахстаном и Беларусью, которые почувствуют себя в опасности на фоне такого развития событий. В отличие от ЕС, Россия ничего не может предложить взамен признания сепаратистских анклавов, которых она поддерживает на плаву. После «монетизации отношений» в рамках СНГ для России единственными рычагами влияния являются угрозы эмбарго;
саммит НАТО в Бухаресте показал, что заявленные намерения Киева и Тбилиси получить Планы действий по членству НАТО обернулись не только определенными проблемами, но и открыли дополнительные возможности в отношениях с Россией. Расширилось поле маневров для Вашингтона и Брюсселя. Временно уступив России в вопросе о присоединении Украины к Плану действий по членству в НАТО, Организация Североатлантического договора укрепила свои позиции в вопросе ПРО. Грузия может играть на острие: присоединение к НАТО или непризнание независимости Абхазии и Южной Осетии со стороны России. На Украине угрозы России в отношении Крыма способствуют укреплению политического класса и приводят новые аргументы в пользу евроатлантического вектора. Контраст между тем, что дало странам Центральной и Восточной Европы присоединение к НАТО, и тем, чем обернулся для Беларуси и Армении статус главных союзников России — вопиющий, а это также говорит в пользу евроатлантического курса.

Республика Молдова пытается извлечь выгоду из этой новой конъюнктуры, созданной другими. Президент Воронин надеется, вероятно, воспользоваться этой ситуацией посредством «пакета предложений», адресованных России, и которые, в общих чертах, встретили поддержку как со стороны ЕС, так и со стороны США. Но в этих обстоятельствах и Россия не прочь воспользоваться «послушанием» Кишинева для того, чтобы создать хотя бы одно позитивное событие на пространстве СНГ — предложить некий вариант «анти-Косово», который подтвердил бы ее притязания на роль защитника международного права, разумеется, без всякого риска лишиться своего влияния в регионе.

Заключения

В контексте новой региональной конъюнктуры встреча со Смирновым 11 апреля 2008 года принесла Президенту Воронину скорее положительные, чем отрицательные очки. Значение этой пропагандистской победы правящей партии за год до парламентских выборов 2009 года трудно переоценить. Практически, партия Воронина заручилась положительным заключением на свою октябрьскую инициативу 2007 года по плану восстановления доверия между правым и левым берегами Днестра. Свидетельством тому — создание рабочих групп и высокая вероятность возобновления переговорного процесса в формате «5+2». Поддержка инициатив Воронина со стороны представителей США, ЕС и ОБСЕ и обещание финансового содействия лишний раз подчеркивает наличие позитивного тренда;
С точки зрения интересов Республики Молдова на долгосрочную перспективу правы те, кто проявляет осторожность в оценках последних достижений Президента Воронина. Вызывающей дифференциации, которую проводит Россия между сепаратистскими анклавами Республики Молдова и Грузии, есть определенная цена, которую Молдова начала платить авансом. Так, молдавские власти сохранили молчание по поводу проведения Россией 2 марта с.г. выборов в Госдуму на территории Приднестровья как у себя дома. Сейчас остается посмотреть, столь же беспрекословно промолчат молдавские власти, когда Россия перейдет к выполнению положений Заявления Госдумы об открытии на территориях сепаратистских анклавов разного рода представительств. В Абхазии и Южной Осетии этот процесс уже начался. Грузия, как и на выборах 2 марта, отреагировала молниеносно и решительно, обратившись за международной поддержкой;
Тот факт, что Республика Молдова отмежевывается от государств ГУАМ — Грузии и Украины, придерживающихся про-натовского курса, ставит ее в какой-то степени в более выгодной ситуации в смысле отношения России к приднестровской проблематике, хотя такое поведение молдавских властей далеко не самое честное. С другой стороны, именно по соображениям, связанным с урегулированием приднестровского конфликта, нерационально подрывать позиции Украины как регионального лидера и стержня ГУАМ заявлениями о возможном выходе Республики Молдова из ГУАМ, как пригрозил недавно Президент Воронин. В урегулировании приднестровского конфликта Украина играет не менее важную роль, чем Россия. Курс Украины на ЕС и НАТО является, по сути, единственной и самой реальной гарантией того, что Республика Молдова сможет вернуть себе Приднестровье. В этом смысле вызывает недоумение настойчивость Воронина в вопросе «признания статута нейтралитета» Республики Молдова. Если государства мира признают суверенитет Республики Молдова, значит, они автоматически признают и конституционные нормы о ее нейтралитете. Хотя, по всей видимости, Президент Воронин хочет заручиться в том, что в будущем его собственная страна не сможет изменить соответствующую статью Конституции, без согласия государств, которые «признают ее статус нейтралитета». Это дает повод оппозиции считать, что в действительности Президент Воронин хочет ограничить суверенитет страны и превратить ее в некий международный протекторат.
Молдавским властям не следует строить иллюзий насчет возможности быстрого урегулирования приднестровского конфликта. Влиятельные круги в России обнародовали наиболее вероятные сценарии развития отношений России с сепаратистскими анклавами. Речь идет об одновременном развертывании двух сценариев, дополняющих друг друга, по примеру отношений США с Тайванем и Пуэрто-Рико. Имеется в виду, что постоянно будет применяться принцип «тайванизации» отношений, т.е. сепаратистские анклавы будут рассматриваться Россией как государства de facto независимые. Одновременно, будет поощряться проведение время от времени референдумов о присоединении сепаратистских анклавов к России, по модели ассоциирования Пуэрто-Рико с США. Таким образом, будут созданы условия для «поглощения» сепаратистских анклавов Россией в результате приведения всех аспектов их внутренней жизни в соответствии с нормами Российской Федерации. Оба подхода исключают необходимость признания независимости сепаратистских анклавов, а Россия получает возможность выступать в роли «последовательного защитника международного права», а также удержать в сфере своего влияния государства, на территории которых имеются очаги сепаратизма. Это очень удобно для России, так как она сможет относиться к сепаратистским анклавам так, как ей выгоднее — рассматривать их как государства, de facto существующие, но непризнанные, «способствуя» решению конфликтов вместе с конституционными органами Молдовы и Грузии, или как образования, населенные «соотечественниками», граждане Российской Федерации. На самом деле, Россия практикует «тайванизацию» отношений с сепаратистскими анклавами еще с 1992 года, а стратегия ассоциирования с Россией была разработана Констатином Затулиным еще в 2000 году и предусматривала в качестве стержневого элемента массовое предоставление российского гражданства жителям сепаратистских анклавов и проведение референдумов о присоединении к России, что произошло уже в 2006 году во всех трех сепаратистских анклавах. «Вариант Косово» не имел ничего общего с этой стратегией. В настоящий момент его активно используют — очень уж удобен этот «прецедент»! — в качестве аргумента для оправдания политики России по отношению к сепаратистским режимам, а также для того, чтобы лишний раз подчеркнуть приверженность «нормам международного права».
Учитывая вышеизложенные обстоятельства, желательно до выборов 2009 года ограничиться возобновлением переговорного процесса в формате «5+2» и не идти дальше этого пункта, отложив возможную выработку статуса Приднестровья на период после выборов, когда исчезнет прессинг быстрых решений, которые могут быть только неудачными. Метафорически говоря, быстрое «размораживание» приднестровского конфликта угрожает «затопить» всю Республику Молдова. В этом смысле лучше исключить любые опасения возможной «транснистризации» Республики Молдова.

План действий умер. Да здравствует План!	Ситуация развивается в неверном направлении…